На протяжении десятилетий сообщество гидов тихо работало в тени, доставляя психоделики людям по всей стране. И они не так уж сильно отличаются от своих "наземных" коллег.Многие из них годами обучались у традиционных целителей в Перу и Бразилии и следуют строгому кодексу поведения, призванному формализовать практику и обеспечить безопасность.
Это, безусловно, относится к Кэт (гиду из первой части), с которой мне довелось побеседовать. Она училась у перуанского наставника в течение восьми лет, использовала аяхуаску более 900 раз и провела сотни церемоний в Европе и США.
Она описывает себя как "задающего тон", человека, который управляет пространством. В основном она заставляет всех успокоиться, демонстрируя спокойствие и уверенность. "Я отслеживаю пульс комнаты, и когда мне нужно обратиться к кому-то, я стараюсь быть такой же приземленной, как сама земля, - такое спокойствие заразительно. Главное - быть внимательной к тому, что происходит, что чувствуют люди, и реагировать на это", - говорит она.
Это, безусловно, относится к Кэт (гиду из первой части), с которой мне довелось побеседовать. Она училась у перуанского наставника в течение восьми лет, использовала аяхуаску более 900 раз и провела сотни церемоний в Европе и США.
Она описывает себя как "задающего тон", человека, который управляет пространством. В основном она заставляет всех успокоиться, демонстрируя спокойствие и уверенность. "Я отслеживаю пульс комнаты, и когда мне нужно обратиться к кому-то, я стараюсь быть такой же приземленной, как сама земля, - такое спокойствие заразительно. Главное - быть внимательной к тому, что происходит, что чувствуют люди, и реагировать на это", - говорит она.
Ее роль заключается в том, чтобы идти по натянутому канату, позволяя людям пройти через все, что они переживают, и помогая, когда они слишком близки к пропасти. Если все хорошо, она находится где-то в комнате, поет исцеляющие песни и внимательно следит за происходящим. Если кто-то впадает в панику, Кэт приходится отговаривать его и делать это так, чтобы не ошеломить остальных в комнате.
По словам Кэт, всего несколько месяцев назад на одной из ее церемоний женщина была уверена, что демоны вселились в ее тело. Она впала в истерику и угрожала позвонить в 911. Такие ситуации случаются постоянно, и гиду приходится справляться с ними на ходу.
В отличие от врачей Хопкинса, Кэт управляет путешествиями сразу нескольких человек, иногда десятков, а это сопряжено с риском. Я спросила ее, зачем это делать? Зачем рисковать тем, что кто-то отреагирует так, что он не сможет контролировать ситуацию, или рисковать попасть в тюрьму?
По словам Кэт, всего несколько месяцев назад на одной из ее церемоний женщина была уверена, что демоны вселились в ее тело. Она впала в истерику и угрожала позвонить в 911. Такие ситуации случаются постоянно, и гиду приходится справляться с ними на ходу.
В отличие от врачей Хопкинса, Кэт управляет путешествиями сразу нескольких человек, иногда десятков, а это сопряжено с риском. Я спросила ее, зачем это делать? Зачем рисковать тем, что кто-то отреагирует так, что он не сможет контролировать ситуацию, или рисковать попасть в тюрьму?
"Потому что это исцеляет людей. Я вижу это каждый раз, когда провожу круг, каждый раз, когда веду группу людей через этот опыт. Люди приходят с одной точкой зрения, а уходят с другой. Иногда это означает, что они смотрят на мир новыми глазами, а иногда - что они понимают, что их недостатки не определяют их самих ", - утверждает Кэт.
Кэт, которой сейчас 46 лет, прошла через множество битв. До того как 16 лет назад во время поездки в Перу она открыла для себя аяхуаску, она страдала от алкоголизма, булимии и биполярного расстройства - в какой-то момент она пыталась покончить с собой."Лекарство не стало панацеей, но оно направило меня на другой путь, и, по сути, я посвятила этой работе всю свою жизнь ", - говорит она.
У каждого, кто приходит на церемонии Кэт, есть своя причина быть там. Некоторые из них - психонавты - люди, стремящиеся исследовать измененные состояния сознания с помощью психоделиков.Другие, как Лора, 35-летняя женщина из Филадельфии, используют травяную медицину как последнюю попытку победить зависимость.
В случае Лоры это была 14-летняя зависимость от героина. "Я была на грани смерти.Я перепробовала все традиционные методы - детоксикацию, консультации, реабилитацию - и ничего не помогало ", - говорит Лора. В конце концов она нашла ибогаин - психоделическое вещество, получаемое из корней западноафриканского кустарника. "Ибогаин был похож на уличный миф, на чудодейственный препарат, способный перезагрузить мозг и спасти от мук зависимости".
Ибогаин не так хорошо изучен, как псилоцибин или ЛСД, и относительно опасен, но это один из самых мощных психоделических препаратов, и есть предварительные исследования, позволяющие предположить, что он может быть эффективным средством для лечения опиоидной и кокаиновой зависимости.
Другая женщина, 48-летняя Стефани из Канзаса, рассказала, что провела 15 лет на аддерале, стимуляторе, который назначают при синдроме дефицита внимания и гиперактивности. "Она поглощала всю мою жизнь - каждое решение, каждый план, практически каждый момент". Она несколько раз пыталась бросить курить, но ничего не получалось. По прихоти она решила принять психоделики. Через несколько недель она уже участвовала в церемонии.
Первый прием аяхуаски состоялся в сентябре, почти три месяца назад, и с тех пор она не притрагивалась к аддеролу. "Этот опыт был тяжелым", - говорит она. "Я словно увидела себя и свою жизнь через зеркало в доме развлечений, и я увидела все маски, которые носила, и то, как аддерол стал костылем, источником ложной энергии, которая двигала меня по жизни. Я чувствую, что это перекалибровало все мое существо".
Эти истории вдохновляют, но неясно, насколько они репрезентативны. Психоделики - это не волшебные эликсиры, и их бессистемный прием чреват физическими и психологическими рисками, особенно если вы принимаете лекарства или у вас диагностировано психическое заболевание. Но если использовать их в правильной обстановке и под руководством опытного гида, они могут принести потрясающий терапевтический эффект.
Кэт считает, что эта работа могла бы быть более эффективной, если бы она не была вынуждена уйти в подполье. "Если бы это было легально, я бы проводила больше времени с людьми до и после опыта. Я бы хотела создать свою команду и заниматься этим открыто, как обычным бизнесом, и заботиться о людях от начала и до конца. Поскольку мы находимся в этой серой юридической зоне, люди часто приходят на церемонию, а потом их отправляют обратно в мир, и это может травмировать".
Эти истории вдохновляют, но неясно, насколько они репрезентативны. Психоделики - это не волшебные эликсиры, и их бессистемный прием чреват физическими и психологическими рисками, особенно если вы принимаете лекарства или у вас диагностировано психическое заболевание. Но если использовать их в правильной обстановке и под руководством опытного гида, они могут принести потрясающий терапевтический эффект.
Кэт считает, что эта работа могла бы быть более эффективной, если бы она не была вынуждена уйти в подполье. "Если бы это было легально, я бы проводила больше времени с людьми до и после опыта. Я бы хотела создать свою команду и заниматься этим открыто, как обычным бизнесом, и заботиться о людях от начала и до конца. Поскольку мы находимся в этой серой юридической зоне, люди часто приходят на церемонию, а потом их отправляют обратно в мир, и это может травмировать".
Мы спросили Кэт, заметила ли она изменения в составе людей, посещающих ее церемонии.Раньше это были в основном психонавты, но в последнее время это люди, старые и молодые, которые хотят "примириться со смертью" (если они неизлечимо больны) или справиться с глубокой травмой ", - говорит Кэт. Она работает с большим количеством ветеранов, страдающих посттравматическим стрессовым расстройством, многие из которых говорят ей, что не смогли найти помощи в традиционной психиатрической клинике.
Тем не менее, когда мы спросили ее о легализации, она засомневалась. "Они абсолютно точно должны быть легальными, но я не уверена, что они будут легальными завтра. Нам нужен прочный фундамент, способ сохранить уважение к этим наркотикам.Если мы это потеряем, если психоделики станут таким же веществом, как марихуана, боюсь, мы взорвем и сожжем все дотла, как это было в 60-е годы", - сказала она.
Беспокойство Кэт, разделяемое многими людьми в этой области, заключается в том, что церемониальные аспекты психоделиков будут утрачены, если они будут легализованы в одночасье. В рекреационном употреблении нет ничего плохого, но те, кто относится к психоделикам с неким священным благоговением, искренне опасаются, что эти вещества станут тривиальными, если мы не сделаем этот переход разумным.
Как разумно интегрировать психоделики в культуру?
К лучшему или худшему, психоделики, как и все наркотики, будут использоваться за пределами безопасных условий исследовательских центров или частных сеансов с опытными проводниками. По словам Джеффа Батье, психолога из Адлерского университета, который работает с пациентами, получившими тяжелые травмы, вопрос заключается в следующем: "Какие меры по снижению вреда нам нужны, чтобы помочь защитить людей?"
Несколько человек, с которыми я разговаривал, указали на модель "снижения вреда". Снижение вреда направлено на уменьшение рисков, связанных с употреблением наркотиков, в отличие от карательных моделей, направленных на полное прекращение употребления наркотиков. Это практичный и гуманный подход, который хорошо зарекомендовал себя в таких странах, как Португалия, где все наркотики для личного употребления были декриминализированы.
Тем не менее, когда мы спросили ее о легализации, она засомневалась. "Они абсолютно точно должны быть легальными, но я не уверена, что они будут легальными завтра. Нам нужен прочный фундамент, способ сохранить уважение к этим наркотикам.Если мы это потеряем, если психоделики станут таким же веществом, как марихуана, боюсь, мы взорвем и сожжем все дотла, как это было в 60-е годы", - сказала она.
Беспокойство Кэт, разделяемое многими людьми в этой области, заключается в том, что церемониальные аспекты психоделиков будут утрачены, если они будут легализованы в одночасье. В рекреационном употреблении нет ничего плохого, но те, кто относится к психоделикам с неким священным благоговением, искренне опасаются, что эти вещества станут тривиальными, если мы не сделаем этот переход разумным.
Как разумно интегрировать психоделики в культуру?
К лучшему или худшему, психоделики, как и все наркотики, будут использоваться за пределами безопасных условий исследовательских центров или частных сеансов с опытными проводниками. По словам Джеффа Батье, психолога из Адлерского университета, который работает с пациентами, получившими тяжелые травмы, вопрос заключается в следующем: "Какие меры по снижению вреда нам нужны, чтобы помочь защитить людей?"
Несколько человек, с которыми я разговаривал, указали на модель "снижения вреда". Снижение вреда направлено на уменьшение рисков, связанных с употреблением наркотиков, в отличие от карательных моделей, направленных на полное прекращение употребления наркотиков. Это практичный и гуманный подход, который хорошо зарекомендовал себя в таких странах, как Португалия, где все наркотики для личного употребления были декриминализированы.
Хотя модель снижения вреда обычно не ассоциируется с психоделиками, ее принципы все равно применимы. Уже существуют национальные группы снижения вреда, такие как проект Zendo, спонсируемый MAPS, которые специализируются на взаимном консультировании людей, экспериментирующих с психоделиками.
.
Например, в Чикаго была создана группа снижения вреда под названием "Поддержка и интеграция психоделической безопасности". Ее цель - обеспечить безопасность и помочь людям справиться с психоделическим опытом. Это очень важный шаг, который объединяет сообщество, повышает осведомленность о рисках употребления психоделических наркотиков и создает пространство для общения.
В настоящее время существует разрыв между движением за снижение вреда и сообществом исследователей психоделиков. Вы приходите на конференцию по психоделикам, и все внимание сосредоточено на науке и терапевтическом потенциале, а общее предположение таково: если мы просто создадим хорошую науку, эти препараты будут одобрены как лекарства, и все встанет на свои места. На самом деле это не имеет смысла.
"Если вы пойдете на конференцию по снижению вреда - там все говорят об изменении культуры и о том, что политикам нет дела до науки.Гораздо больше внимания уделяется организации, тому, кто обладает властью, и тому, как мы можем снизить риски и действовать безопасно", - говорит Джефф Батье.
Отчасти именно поэтому движение за снижение вреда может быть полезным для психоделиков. Наука может сыграть решающую роль в легализации, но программы общественного здравоохранения должны помочь интегрировать эти наркотики в более широкую культуру.
.
Например, в Чикаго была создана группа снижения вреда под названием "Поддержка и интеграция психоделической безопасности". Ее цель - обеспечить безопасность и помочь людям справиться с психоделическим опытом. Это очень важный шаг, который объединяет сообщество, повышает осведомленность о рисках употребления психоделических наркотиков и создает пространство для общения.
В настоящее время существует разрыв между движением за снижение вреда и сообществом исследователей психоделиков. Вы приходите на конференцию по психоделикам, и все внимание сосредоточено на науке и терапевтическом потенциале, а общее предположение таково: если мы просто создадим хорошую науку, эти препараты будут одобрены как лекарства, и все встанет на свои места. На самом деле это не имеет смысла.
"Если вы пойдете на конференцию по снижению вреда - там все говорят об изменении культуры и о том, что политикам нет дела до науки.Гораздо больше внимания уделяется организации, тому, кто обладает властью, и тому, как мы можем снизить риски и действовать безопасно", - говорит Джефф Батье.
Отчасти именно поэтому движение за снижение вреда может быть полезным для психоделиков. Наука может сыграть решающую роль в легализации, но программы общественного здравоохранения должны помочь интегрировать эти наркотики в более широкую культуру.
Группы снижения вреда, такие как Bathje's и Zendo Project, являются лучшими образцами такого рода интеграции, и нам нужно будет расширить их масштабы, если психоделики будут легализованы для медицинского использования.
Могут ли возникнуть проблемы с такой интеграцией?
Проведя несколько месяцев в размышлениях над этими вопросами и общаясь с людьми практически на всех уровнях, я убежден, что новая культура терапевтических психоделиков стремительно развивается. Совсем недавно группа граждан в Денвере собрала достаточно подписей, чтобы поддержать законопроект о декриминализации волшебных грибов.
Социальная и политическая среда сегодня сильно отличается от той, что была в 60-е годы, и нет никаких причин подозревать подобную обратную реакцию.Культурные контейнеры и знания уже существуют и могут все больше выводиться из тени.
Как будет выглядеть этот переход в более широком масштабе и сколько времени он займет, пока неясно. Сторонники, подобные Доблину, кажутся разумными, если они продолжают играть в долгую игру. Учитывая ход исследования, вполне возможно, что в ближайшем будущем (2-3 года) псилоцибин будет переведен из Списка I (препараты с неизвестной медицинской ценностью) в Список IV (препараты с низким потенциалом злоупотребления и известной медицинской ценностью).
Могут ли возникнуть проблемы с такой интеграцией?
Проведя несколько месяцев в размышлениях над этими вопросами и общаясь с людьми практически на всех уровнях, я убежден, что новая культура терапевтических психоделиков стремительно развивается. Совсем недавно группа граждан в Денвере собрала достаточно подписей, чтобы поддержать законопроект о декриминализации волшебных грибов.
Социальная и политическая среда сегодня сильно отличается от той, что была в 60-е годы, и нет никаких причин подозревать подобную обратную реакцию.Культурные контейнеры и знания уже существуют и могут все больше выводиться из тени.
Как будет выглядеть этот переход в более широком масштабе и сколько времени он займет, пока неясно. Сторонники, подобные Доблину, кажутся разумными, если они продолжают играть в долгую игру. Учитывая ход исследования, вполне возможно, что в ближайшем будущем (2-3 года) псилоцибин будет переведен из Списка I (препараты с неизвестной медицинской ценностью) в Список IV (препараты с низким потенциалом злоупотребления и известной медицинской ценностью).
Однако процесс изменения списка лекарств несколько запутан. Согласно федеральному законодательству, генеральный прокурор США может самостоятельно пересмотреть список лекарств, но перед этим он должен собрать данные и провести медицинские исследования с участием министра здравоохранения и социальных служб. Конгресс также может принимать законы об изменении списка наркотиков и при желании может отменить решение генерального прокурора.
Вряд ли мы увидим большой прогресс на этом фронте при нынешней администрации, но политический ветер может быстро измениться, особенно если исследования будут продолжаться быстрыми темпами. То, что Агентство по борьбе с наркотиками уже смирилось с возможностью изменения списка психоделиков, является очень позитивным знаком.
Вряд ли мы увидим большой прогресс на этом фронте при нынешней администрации, но политический ветер может быстро измениться, особенно если исследования будут продолжаться быстрыми темпами. То, что Агентство по борьбе с наркотиками уже смирилось с возможностью изменения списка психоделиков, является очень позитивным знаком.
"Мы рады видеть, как продвигаются исследования в таких учреждениях, как Джонс Хопкинс. Когда научное и медицинское сообщество приходит в DEA и говорит, что вещество должно быть наркотиком, его следует переместить в список 4 или 5 вместо списка 1; и тогда мы будем действовать соответственно", - сказал недавно Расти Пейн, представитель DEA.
Поддержка психоделиков - это также один из тех редких вопросов, которые в некоторых случаях могут пересекать традиционные политические линии. Ребекка Мерсер, миллиардер, финансист-республиканец и совладелец Breitbart, пожертвовала MAPS 1 миллион долларов на финансирование исследований ветеранов с посттравматическим стрессовым расстройством. Возможно, по мере развития исследований мы увидим больше подобной двухпартийной поддержки.
Остается один большой вопрос, связанный с доступом. Если вы проводите хоть немного времени в психоделической субкультуре, вы не можете не заметить, что она состоит в основном из привилегированных белых людей. Это во многом зависит от того, кому принадлежат помещения, сколько они стоят (от 600 до более 1000 долларов за сеанс), где они проводятся, и от сетей людей, которые их поддерживают. Еще одно препятствие заключается в том, что многие люди просто не знают о терапевтическом потенциале психоделиков.
В самом психоделическом сообществе есть опасения по поводу коммодификации. Такие компании, как Compass Pathways, стремятся превратить псилоцибин в фармацевтический продукт (исследования Compass в области псилоцибина получили статус прорывной терапии от FDA).
Compass начиналась как некоммерческая организация, заинтересованная в создании психоделического хосписа, но с тех пор перешла к коммерческому подходу.
Благодаря крупным инвесторам, таким как Питер Тиль, Compass может доминировать в цепочке поставок медицинских психоделиков от синтеза до терапии. Она также препятствует исследовательской деятельности некоммерческих компаний, таких как Usona, которые разрабатывают собственные психоделические препараты.
Если рынок станет монополизированным или если несколько фармацевтических компаний будут контролировать важные патенты, многие люди могут лишиться доступа к ним.
Остается один большой вопрос, связанный с доступом. Если вы проводите хоть немного времени в психоделической субкультуре, вы не можете не заметить, что она состоит в основном из привилегированных белых людей. Это во многом зависит от того, кому принадлежат помещения, сколько они стоят (от 600 до более 1000 долларов за сеанс), где они проводятся, и от сетей людей, которые их поддерживают. Еще одно препятствие заключается в том, что многие люди просто не знают о терапевтическом потенциале психоделиков.
В самом психоделическом сообществе есть опасения по поводу коммодификации. Такие компании, как Compass Pathways, стремятся превратить псилоцибин в фармацевтический продукт (исследования Compass в области псилоцибина получили статус прорывной терапии от FDA).
Compass начиналась как некоммерческая организация, заинтересованная в создании психоделического хосписа, но с тех пор перешла к коммерческому подходу.
Благодаря крупным инвесторам, таким как Питер Тиль, Compass может доминировать в цепочке поставок медицинских психоделиков от синтеза до терапии. Она также препятствует исследовательской деятельности некоммерческих компаний, таких как Usona, которые разрабатывают собственные психоделические препараты.
Если рынок станет монополизированным или если несколько фармацевтических компаний будут контролировать важные патенты, многие люди могут лишиться доступа к ним.
Несмотря на эти опасения, мы должны приветствовать развитие психоделических исследований. Нам нужно больше исследований, и мы должны привлекать более разнообразные группы населения, чтобы узнать как можно больше о том, как действуют эти наркотики. Как сказал Ричард Фридман, клинический психиатр из Корнельского университета: "Я за оптимизм, но покажите мне данные". Я разделяю энтузиазм по поводу терапевтического потенциала психоделиков....., но оправдан ли он, ответ - это данные. И ничего, кроме данных".
Пока данные обнадеживают, но мы еще многого не понимаем. Но мы знаем достаточно, чтобы сказать, что психоделики - мощный инструмент для уменьшения страданий, по крайней мере для некоторых людей. И у нас просто нет достаточного количества таких инструментов, чтобы оправдать их запрет.
Пока данные обнадеживают, но мы еще многого не понимаем. Но мы знаем достаточно, чтобы сказать, что психоделики - мощный инструмент для уменьшения страданий, по крайней мере для некоторых людей. И у нас просто нет достаточного количества таких инструментов, чтобы оправдать их запрет.